ПРИЗРАК ТРУБОСТОЙКИ
"И даже после смерти он продолжал тянуть воздушку"
- Нет, Скоба не из тех, кто улепетывает, поджав хвост, от всякой чертовщины. - Леха на мгновение замолчал, пододвинул поближе к себе большую граненую кружку с пивом, увенчанной, словно облаком, густой шапкой белоснежной пены.
- В былые времена любые терки разруливал, когда мордобоем, когда номально, по понятиям, без крови. Никогда ни от кого не бегал, его на районе за это все уважают.
- Но тогда он драпал так, что пятки сверкали...
- Знаю, сам видел. Я его тогда в тупике возле харчевни догнал, если б не тупик, он стопудово еще полквартала бы пробежал. Выглядел он чето не очень - весь на измене, глаза бегают, чушь какую - то несет про крышу сорок седьмого дома. - Леха взял кружку в свою огромную, как ковш экскаватора, руку и посмотрел на Серого сквозь наполненное янтарным напитком стекло, словно большая усатая рыбина из круглого аквариума. - Что он там увидел, что два квартала пробежал, как ошпаренный... Серый, ты в соседнем доме живешь, что он там мог увидеть?
- он откинулся на спинку жалобно заскрипевшего стула и утопил свои усы в шапке пивной пены.
- Не знаю... Но вот слухи ходят, что там, на крыше сорок седьмого, монтажник погиб. Провод с соседнего дома тянул, поскользнулся на забытой кем - то отвертке, и камнем вниз. Не нашел покоя, видать...
Дно Лехиной кружки, уже почти поднявшееся над его головой, вдруг задергалось, а внутри нее послышались какие - то глухие звуки, не то кашель, не то чих. Но леха не опустил кружку, допил остатки.
- Ты че, хочешь сказать, что там привидение на крыше? - Леха поставил кружку на стол и с недоумением посмотрел на Серого. Потом сделал мрачное лицо, нагнулся над столом и произнес замогильным голосом: - Я прииииизрак которыыыый живееееёёёооот на крыыыыыыше! Уууууу!
Серый смотрел в окно и не слушал захмелевшего Леху. А тот продолжал паясничать, кривляться и, размахивая руками, болтать какую - то ерунду. А за окном медленно угасал свинцовый ноябрьский день, холодный дождь отбивал чечетку на подернутой ржавчиной железной поверхности старой "девять-девять", брошенной кем - то возле пивной почти год назад,
и Лехино отражение, сквозь которое Серый созерцал улицу, казалось, было единстенным признаком жизни в этих осенних сумерках.
***
Александр Тимофеевич Скобяков по кличке "Скоба" не был романтиком, по крайней мере так считали все, кто его знал, однако, полюбоваться видом, открывающимся с крыши его 16 - ти этажки практически на весь район, он любил, особенно вечером. А сегодня был прекрасный ясный вечер, да к тому же еще и выходные, так почему бы не подняться туда сегодня? И синоптики говорят, что скорее всего, это последние ясные дни в ноябре,с понедельника зарядят бесконечные нудные дожди, которые испортят всем настроение надолго, может и до самого Нового Года, как это было последние года три.
Уже зажглись первые звезды, когда Скоба открыл дверь чердака и ступил на рубероидную поверхность крыши. Городской шум здесь был практически не слышен, только далекое карканье полицейского клаксона да пиканье автомобильных сигнализаций изредка доносились невесть откуда. Вся крыша то тут, то там была утыкана телеантеннами, интернет и телетарелками и разной величины трубами с крючками и перекладинами, к которым с соседних домов,
словно лианы в джунглях, тянулись провода, изчезающие то в каких - то железных коробках на стене чердачного выхода, то уходящие вниз прямо сквозь крышу, то заканчивающиеся кольцами больших и маленьких скруток. На красноватом фоне быстро гаснущего заката это все походило на диковинный футуристический лес из стали и пластика.
Скоба пробирался по этим джунглям к своему любимому месту возле самой большой трубы, к которой тянулось больше всего проводов. Там в бортике отсутсвовало несколько кирпичей, и можно было сесть на край крыши и свесить ноги. Подобравшись ближе, он заметил на месте прорехи свежую кладку. Тут Скоба вспомнил, что почти год назад на этом месте монтажник сорвался, как раз в эту прореху, кажись, провод тянул с соседнего дома, поскользнулся и...
- Бери трубку, сука, пыхарь долбаный. - Вдруг прямо за спиной Скобы раздался чей - то нервный голос. Скоба повернулся и увидел худощавого невысокого человека в спецовке, с мотком
провода в одной руке, и мобилой в другой.
- Упырь чертов, опять творожками мозг свой накачивает. - пробубнил себе под нос человек, пробежавшись пальцами по кнопкам мобилы.
-...нента выключен или временно недоступен. - донеслось из мобилы. Незнакомец явно кого - то ждал и был не на шутку зол. Он сунул мобилу в карман на груди, смачно сплюнул, повесил моток провода на одну из перекладин торчащей из крыши трубы и сел на корточки.
Скоба не слишком удивился - по крышам постоянно снуют монтажники, чего - то сверлят, провода тянут... Ну этот припозднился, может, срочная работа какая.
- Эй, парень... - хотел было приободрить незнакомца Скоба, как произошло нечто весьма из ряда вон выходящее. Незнакомец взглянул на Скобу и в тот же миг... пропал. Просто рассеялся, как утренний туман.
- Скоба! Стой! - голос Лехи вернул Скобу на землю. Оказалось, что он уже в двух кварталах от своего дома, в тупике возле харчевни. Как он тут очутился, он не помнил, помнил только крышу, свежую кирпичную кладку и ... Скоба покрылся холодным потом. Это же был тот монтажник, который год назад с крышы плюхнулся!
Тут подбежал запыхавшийся Леха.
***
Семен был зол. Дело было даже не в том, что уже третий день подряд льет дождь, то слегка моросящий, то переходящий в ливень, и не в жутком похмелье после опробирования очередной Антохиной бормотухи, и не в том, что этот носатый говнюк опоздывал уже больше чем на час, и всю приблуду - несколько бухт и катушек с проводами, а так же почти полкилометра гофры, пришлось из подъехавшей с фирмы машины таскать в подвал ему одному, просто Семен всегда был зол. Ну, сегодня, может быть, чуть больше, чем обычно.
Семен вышел из подвала, сел на мокрую лавку и закурил, провожая взглядом отъезжающий новенький микроавтобус. Тяжелые дождевые тучи, будто сгребаемые огромным невидимым небесным бульдозером, медленно ползли почти над самыми крышами домов, обливая город тоннами холодной воды. Работать в такую погоду - удовольствие сомнительное. Хорошо, что вчера почти все доделали, осталось три стояка протянуть и одну воздушку. Воздушка,
правда, нехилая, метров четыреста, а может больше, с тридцать третьего дома на сорок седьмой, через небольшой парк. Слава богу, там проезжей части нет, но вот деревья могут сильно помешать. Семен сам ей займется, а вот стояки пусть Нос протягивает, ему полезно как следует поработать. Несмотря на все свое раздолбайство, этот упырь свою работу делает хорошо, почти без косяков, правда, пыхнуть любит, подлец. Ага, а вот и он, красавчик.
С тротуара, тянущегося вдоль шоссе, в сторону Семена свернул худой длинный детина. Это и был Нос.
- Сем, проспал я сегодня, извини. - начал оправдываться тот, поравнявшись с Семеном. - Погода видишь, какая сонная...
- Проспал он... А я тут уже два часа под дождем торчу, машину разгрузил. - Семен грозно глянул на Носа, быстро поднялся с лавки и направился к двери в подвал, на ходу сварливо продолжая: - Давай переодевайся и вали стояки тянуть. Помнишь хоть какие?
- Ну да, вон тот дом, три стояка. Я еще...
Голос Носа утонул в тяжелом скрипе подвальной двери, а из полумрака, в котором изчез Семен, послышался его глухой голос:
- А я пойду воздушку кину на сорок седьмой. Потом домой поеду, завтра в офисе увидимся.
Выбрашись на крышу тридцать третьего дома, Семен бросил все снаряжение возле чердачного выхода и присел отдышаться. Еще бы - тащить макаку, катушку оптики и чемодан с инструментами на своем горбу, да еще и сбодуна - занятие не из легких. Немного отдохнув, он подобрал свой скарб и поплелся в ту сторону, откуда надо было начинать работу.
От трубостойки, похожей на деревянный тренажер из фильмов про кунг - фу, в сторону сорок седьмого дома уже тянулась чья - то воздушка. Вот это хорошо, по ней можно свою запустить! Семен положил свой рабочий инвентарь рядом с трубостойкой и на всякий случай изучил воздушку. Хорошая работа, сразу видно - мастера трудились, любо - дорого посмотреть. Закончив осмотр, он отмотал пару метров от своей катушки, прицепил конец кабеля к макаке и водрузил последнюю на воздушку. Потом взял катушку, нацепил ее на одну из перекладин трубостойки и включил макаку. Та с негромким жужжанием нехотя поползла над пропастью между домами, словно миниатюрный велосипедист - канатоходец, только вверх колесами. Катушка начала потихоньку разматываться; когда отмоталось метров пятьдесят, Семен достал небольшой блок и прицепил его к кабелю, поставив колесиком на воздушку, когда отмоталось еще столько же, повторил операцию, потом еще раз. Когда макака была примерно на середине пути, Семен прицепил еще один блок и решил, что пора на крышу сорок седьмого. Тут делать больше нечего, кабель, даже если и провиснет, макака выдержит, она мощная. Подходя к чердачному выходу, Семен глянул с крыши - там, далеко внизу, рядом с пивной стояла его старенькая "девять - девять". Интересно, заведется она сегодня?
В бортике, окаймляющем крышу, отсутствовало несколько кирпичей, как раз напротив того места, где нужная трубостойка стояла. Чуть зазеваешься - пиши пропало. Ах ты, Носяра, упырь долбаный, отвертки свои забыл, и моток оптики, метров пятьдесят. Приходите, люди добрые, берите, что хотите. Наверное пыхал тут, тварь, а потом ушел с деревянной головой, даже не подумал, что на крыше инструмент и оптика остались. Семен поднял моток кабеля, надел его на плечо, достал из нагрудного кармана телефон, набрал Носа, но тот был недоступен.
- Бери трубку, сука, пыхарь долбаный! - Бросил он в сердцах, нажимая кнопку повтора вызова. Нос по - прежнему был вне зоны доступа.
- Упырь чертов, небось опять творожками мозг свой накачивает. - Семен не терял надежды дозвониться до Носа, но тот, видимо, окончательно потерялся. Тут сквозь шум дождя послышалось жужжание макаки. Ага, вот и воздушка приехала! Семен подошел к краю крыши, сел на бортик и вытянул руку в ее сторону.
Три... Два... Один... Ооооп! Вот он, конец четырехсотметровой воздушки! Семен несколько раз обмотал провод вокруг руки и стал натягивать, потихоньку отшагивая назад. Вдруг его левая нога наступила на что - то покатое и в тот же миг он больно ударился задницей о крышу. Макака, не доехав до пункта назначения, сорвалась вниз вместе с четырехстами метрами воздушки и потянула Семена прямо в прореху в бортике. В последний момент Семен попытался ухватиться рукой за трос, державший трубостойку, но было уже слишком поздно...
Отредактировано Илья (2011-03-06 17:57:37)